Часть вторая.(начало)

Ударим дисквалификацией по пьянству и хамству!

(Продолжение, 1 часть смотреть здесь)

30:50

Попов: Алексей уже писал (я с ним, кстати, полностью согласен): прежде, чем принять какие-то решения, надо выслушать вторую сторону и понять их мотивы.

Мельникова: Что понять? Почему ребенок выпил?

Куликов: Сергей, все понятно.

Попов: Нет, не почему ребенок выпил.

Мельникова: А чего?

Попов: Что он вообще (брак звука, 31:10), как он свои действия.

31:12

Абрамов: Александр Федорович, разрешите, потому что здесь момент был такой – вроде на меня сослался Сережа. Я еще раз письмо это 20 раз уже перечитал, тщательно изучил – и, честно говоря, у меня тут немножко даже поменялось мнение. Это хорошо, что мы сегодня это обсуждаем до того, как вторичные вещи поступили, потому что это будет – ничего хорошего, короче, не будет. Сейчас Лариса присутствует, меня слышит, да?

Савиных: Да.

Абрамов: Вот я читаю. 7-е сентября инцидент. Я дальше читаю последний пункт: «На собрании в присутствии всей сборной команды ему сделано устное предупреждение о недопустимости такого поведения». Насколько я понимаю, 8-го, 9-го сентября поведения такого не было. То есть был проступок и там… Понятно, что пиво и плохо в автобусе – насколько эти вещи одно от другого зависят, это можно как бы опустить.

Ну, да, 14-летний принял пиво и получил за это предупреждение на собрании команды со стороны представителей. Я считаю, что раз такое произошло, то инцидент первый (под цифрой «1»), он, в общем-то, исчерпан. Может быть, это, конечно, недостаточное наказание, его надо было там прибить, но дважды за одно и то же не наказывают – уж извините.

Что теперь касается второго пункта. Я несколько раз перечитал эту вещь: налицо конфликт двух людей, на самом деле. С одной стороны, пацан хамит откровенно человеку – даже как бы сказать… Во-первых, официальному лицу – это никто не спорит. Во-вторых, женщине. В-третьих, человеку, который его гораздо старше. Это, безусловно, вещи, которые надо без внимания не оставлять.

С другой стороны, из текста письма следует, что это не просто он подошел и нахамил, а был определенный конфликт, он поимел какое-то развитие. Конфликт можно было погасить, не погасить – тем или иным путем решить. Я так понимаю, что вот эта эмоциональная выходка Богдана, она была, в общем-то, развитием этого конфликта.

Отсюда напрашивается интересный вопрос: а какого, в общем-то, черта на уровне Общероссийской федерации по виду спорта мы обсуждаем, в общем-то, банальную педагогическую ситуацию – вообще, на самом деле? По-хорошему говоря, это надо было решить, так сказать, в частном порядке каким-то образом.

Не знаю я, тот ли это вопрос, который должен на таком уровне вообще обсуждаться. Богдан, конечно, должен извиниться – это безусловно. Я там не был. Я читаю вот то, что я вижу в тексте. Все. Я закончил.

Куликов: Значит, я предлагаю… Секунду. Как я вижу решение – вернее, рассмотрение данного вопроса. Поскольку товарищей ответчиков нет, и пока, я считаю, они и не нужны здесь, вы должны, во-первых, потому что в письме всего и не скажешь, выслушать Ларису. После этого провести эти решения. Но в любом случае, я заранее могу, так сказать, предложить некий вариант решения этого вопроса.

Ларису мы выслушаем, можем обсудить, что, чего мы должны применить. Здесь в Питере у нас присутствует два члена Комитета, в том числе председатель. Присутствует Лариса, присутствует много членов сборной России. Мы могли бы собрать всех, и в очном присутствии вот как раз и принять те или иные решения относительно Богдана и Петрова. Там же, как говорится, обязать их принести извинения и так далее. А теперь слушаем Ларису.

35:14

Савиных: Я хочу вам сказать большое спасибо за то, что вы меня пригласили и дали возможность мне рассказать о том, что произошло. Да, действительно, после первого дня Богдан выпил пива. Я не знаю, сколько он пил, потому что нас (неразборчиво, 35:30). Когда я приехала, конечно, он был без пива. Мы садились в автобус – он последний сел, и все это произошло.

Значит, на собрании действительно ему поставили на вид, и не только ему, но и юношеской сборной. Последующие два дня я просто следила и не отходила от них и смотрела, кто подходит за пивом, сколько наливает, кому передает – поэтому у них просто не было такой возможности пить. Это по поводу пива.

По поводу второго инцидента. Богдан забыл беговые тапки на финише. Когда я приехала в гостиницу, показала на мешок, спрашиваю: «Чьи тапки?» Все молчат. Я говорю: «Тапки находятся у меня, до отъезда, пожалуйста, подойдите и заберите». В процессе выяснилось, что эти тапки принадлежат Богдану.

За пять минут буквально до отъезда я ему говорю: «Богдан, ты собираешься тапки забирать, подходить или как-то решать эту проблему?» Он мне ответил: «У меня еще есть пять минут. В каком номере вы жили?» Стал бегать по этажам, искать номер вместо того, чтобы подойти просто и сказать: «Лариса Витальевна, отдайте мои тапки. Большое вам спасибо, что вы их привезли». Когда ему сказали, что тапки находятся в автобусе и ждут тебя, Богдан психанул, выбежал из гостиницы и сказал: «Идите вы туда-то». Эти слова слышала Вика Голубева, Сережа Латырцев видел в гостинице всю эту сцену, созерцал.

Мне просто, понимаете… Мы все прекрасно знаем, какой тренер у Богдана, и что он из себя представляет. Конечно, Богдан, находясь там, он чувствовал защиту Петрова, поэтому себя так и вел безнаказанно. Вот вся моя (неразборчиво, 37:45).

37:47

Куликов: А теперь прошу членов Комитета высказываться. У кого есть мнения на этот счет, какие?

Зеленский: Ты сам спрашивай у каждого.

Куликов: По очереди. Чермен Казбекович.

Гулиев: Я написал на эту тему. Если все эти факты имели место, и этот… Ну, его надо послушать. Если все дело подтвердит вот этот Богдан, его надо дисквалифицировать – и тренеру строгий выговор дать. Надо послушать, что они скажут, что они расскажут: может, у них какие-то есть аргументы. Прежде, чем все это делать, надо послушать их, выслушать, в чем причина. Потому что там могут быть какие-то обстоятельства другие, могут быть. Их надо послушать, в любом случает.

Куликов: Хорошо. Спасибо. Татьяна Мельникова.

39:07

Мельникова: Хоть, этот, Алексей Абрамов сказал, что после распития пива ему было сделано замечание о недопустимости такого поведения, и на этом как бы инцидент исчерпан, я с этим категорически не согласна. Я не допускаю, чтобы спортсмен, ребенок принимал хоть какой-нибудь алкогольный напиток. И то, что дальше произошло с этими тапками – это все лирика. Но за то, что он распивал пиво в 14 лет – за это я бы его дисквалифицировала.

Куликов: Ну, пиво-то распивал не он один, если ты помнишь. Они все юниоры там распивали.

Мельникова: Нет, Александр Федорович. Нет. На самом деле, распивал пиво он один. Опрашивали юниоров, им сделали предупреждение серьезное. Потому что Лунев, когда я ему сказала(?), он сказал: «Я не пил». Я верю ему, что он не пил. Потом кто там третий-то, Господи? Забыла. Ну, не важно. Там третий был…

Куликов: Вот, к сожалению, я ни разу не видел, потому что я поздно стартовал тогда.

Мельникова: Нет. Я не видела, пил Богдан пиво или нет, но он это признал. Он признался просто, что он выпивал. Выпивал в 14 лет – все. Он спортсмен, он представитель сборной страны. Он пьет пиво в 14 лет. Для меня, извините меня, это «всё». Может, я не так воспитана, что-то недопонимаю в этой жизни, но за это я бы дисквалифицировала: за распитие алкогольного напитка в 14 лет на чемпионате Европы.

Куликов: Хорошо. Спасибо. Сергей Юрьевич.

40:38

Гулиев: Стоп-стоп. Я еще хочу добавить – тут небольшое это. Я просмотрел все фотографии (2000 фотографий с Чемпионата Европы), и на этих фотографиях видно четко, кто чего пил. Я скажу так, что чехи, в основном, пили все воду. Я не видел у чехов в руках пива, ну, кроме ветеранов. Это показательно.

Куликов: Сергей Юрьевич.

Князев: Мое мнение по этому поводу вы знаете. Если такой факт имел место… А у меня нет повода сомневаться в словах Ларисы, потому как она была назначена и выбрана всем коллективом. Ей нет никакого интереса все это дело ваять, что-то придумывать, бороться, переживать, сейчас с нами разговаривать…

Куликов: Сергей Юрьевич, извини, никто не сомневается. Конкретно что предлагаешь?

Князев: Дисквалифицировать.

Куликов: Никто не сомневается.

Князев: Дисквалифицировать.

Куликов: Так. Александр Борисович.

41:51

Фисенко: Меня, я так понимаю, теперь все слышат. Во-первых, по предыдущему вопросу. Для меня тоже явилось полной неожиданностью, что нас в Комитете стало больше. Здесь я сейчас должен поддержать товарищей, которые говорят, что ну, надо бы было хотя бы как-то все-таки это дело более корректно, на мой взгляд, сделать, чтобы остальные члены Комитета были более сведущими, если явилось некой неожиданностью, как я понял, не для меня одного, включая новых членов. Хотя принципиально против них я ничего не имею, а, может быть, даже и «за». Но форма была такая для меня, по крайней мере, неожиданная.

А по вопросу с Богданом, тут надо, конечно, заслушать и противоположную сторону. Но вы знаете, согласитесь, что мы с вами работаем, положим, год в этом составе. Год назад у нас был спортсмен Губарев, а с другой стороны была чиновник Гераськина. Прошел год нашей работы – хороший такой год, где мы между собой как бы что-то делили, ссорились и доказывали, кто из нас тут лучше, внутри своего Комитета. Через год у нас есть Богдан и тоже другой чиновник уже.

Чиновники не совсем понимают, для чего они и что они должны делать, и спортсмены тоже не совсем понимают, зачем они ездят на Чемпионаты мира и Европы. Поэтому, конечно, надо разбираться с этим вопросом, с Богданом и строго с него спрашивать, вплоть до дисквалификации. И тренера тоже заслушать и указать ему на недостатки работы. Нельзя ездить на чемпионаты Европы и мира и распивать там спиртные напитки, в моем представлении.

Если бы это произошло, скажем, во времена оные, можем спросить у Чермена Казбековича, что бы там было с этими спортсменами, и какие бы делались выводы. Он нам расскажет, наверное. Вот мое такое мнение.

Куликов: Спасибо. Алексей Валерьевич, вы еще что-то будете добавлять к своему выступлению?

44:18

Абрамов: Да, безусловно. Во-первых, я хочу дать небольшую такую юридическую справку. Я просто хочу людей адресовать к Закону «О физической культуре и спорте» и посмотреть, что такое дисквалификация, к кому она принимается и в каких случаях. Я сейчас не буду его диктовать – у меня перед глазами нет, а по памяти я боюсь наврать.

В общем-то, если не рассматривать пиво как допинг, то под понятие дисквалификации это не подпадает. Но я хочу на несколько другой момент обратить внимание.

Давайте-ка мы немножко вернемся на землю грешную и не будем заниматься двойными стандартами. Я прекрасно понимаю… Я давно знаю и Вадика Петрова, и, в общем-то, Богдан у нас уже на глазах давным-давно, кто он и что он. С одной стороны, это сильный спортсмен, и надо, в общем-то, отдавать отчет, что в 14 лет он попал во взрослую сборную, во взрослый коллектив, где то же самое пиво раздавалось, разливалось в зоне финиша.

Я что хочу сказать. Давайте-ка, ребята, мы определимся. Это уже не первый случай, не первый год. А! Ну, да. В законе написано четко: попадает – такой есть прочий пункт «Нарушение правил и норм, принятых Общероссийской федерацией».

Так вот. Давайте уж идти до конца. Если мы возвращаем времена, когда употребление алкогольных напитков на соревнованиях категорически запрещено, то оно возвращается, возвращается для всех. Если оно там запрещено для всех несовершеннолетних – значит, для всех несовершеннолетних. Это должно быть закреплено в норме решения, и не надо делать из одного единственного даже не юниора, юноши козла отпущения.

На мой взгляд, эта ситуация вообще с выпиванием бокала пива, она опять-таки… Я там не был, но я так понимаю, что он не за углом эту бутылку купил или стакан. Он ее не принес от какой-то пивнухи. Чехи там не пили – кто-то другой, значит, пил. Наверняка и взрослые наши спортсмены кто-то приложились. Пример было с кого брать. Еще раз: парню 14 лет.

Дальше. Меня все-таки больше напрягает вторая половина ситуации, чем первая. Как ни говорите, сам по себе проступок есть, но, я еще раз говорю, он не одинок в этом проступке. Давайте уж решение принимать либо полное, либо каким-то образом его не принимать. Еще раз напомню: взыскание имело место.

46:50

Дальше. По второй части, однозначно, ситуацию надо решать. По крайней мере, чтобы прецедент такой не создавался открытого хамства по отношению к… Да и вообще друг к другу.

Поэтому мое предложение, в общем-то, сейчас никаких решений вообще не принимать (да мы и не имеем на это права, не выслушав противоположной стороны). Попросить питерцев, кто там лично, по второй части вопроса конфликт этот урегулировать по возможности. Если урегулировать этот конфликт не удастся (Лариса глубоко оскорблена, Богдан упрется там, еще какие-то варианты), вернуться к этому вопросу и рассмотреть вопрос о взыскании Богдану.

И еще. Окончательно. Меру по дисквалификации несовершеннолетнего спортсмена я вообще считаю дикой. Потому что это не дисквалификация – это, извините за эпитет, смертная казнь. Год не-занятий спортом на этом уровне – это спортсмен… Ну, в лучшем случае, он уйдет в ориентирование, в худшем – на улицу. Что мы выиграем и кому мы на этом дадим пример – я не знаю. У меня, честно говоря… Детей надо воспитывать, а не рубить им головы или ноги. У меня всё.

Куликов: Спасибо, Алексей Валерьевич. Дмитрий Тимченко, пожалуйста.

48:31

Тимченко: Я тоже считаю, что в данном случае дисквалификация неуместна. По первому проступку, по пиву, мне кажется, что в большей степени виноват тренер.

Не секрет, что у нас сейчас немножко в спорте обстановка выпрямляется. Еще несколько лет назад было видно, что и курили на соревновании многие спортсмены и тренеры, употребляли спиртные напитки. Сейчас не редкость, когда во время соревнований, да и в том числе те члены, которые присутствуют на этом Комитете, частенько видно, на соревнованиях стоят и пьют спиртные напитки. Это пример для молодежи. Тем более, зная обстановку внутри команды, что пиво там является, в принципе, таким же напитком, как и чай, как и вода, и употребляется круглые сутки. Ну… Дисквалифицировать за это, считаю, неправильным. Тем более, как стало известно, что пиво было доступно на финише. У человека просто моральные какие-то нормы могли сбиться.

Что касается второго проступка. Несмотря даже на то, что это произошло во время официальных соревнований между официальными лицами – все-таки это более похоже на какой-то частный вопрос. И действительно, его лучше урегулировать на уровне города, на уровне… Но не выносить на Всероссийское обсуждение. Это мое мнение. Считаю, что дисквалификация недопустима.

Куликов: Спасибо. Сергей Попов.

50:16

Попов: Я против дисквалификации. Хотя я не поощряю употребление спиртных напитков, но в то же время знаю, что иногда тот же самый стакан или бокал пива после достаточно изнурительной нагрузки приводит в чувства, позволяет восстановиться достаточно оперативно. Еще раз говорю: я не поощряю употребление спиртных напитков спортсменами, тем более маленькими, детьми. Поэтому против дисквалификации. И еще. Насколько я знаю, решение о дисквалификации может принимать только Федерация.

Куликов: Правильно-правильно, Сергей!

Попов: По согласованию с Комитетом. То, что мы тут сейчас его дисквалифицируем или нет…

51:18

Абрамов: Ага, мы вынесем… На президиум только этот вопрос можем вынести. Будто оно нам надо!

Куликов: Нет-нет-нет, мы можем только…

Попов: Мы – ничего. Они могут с нами посоветоваться. Не больше.

Куликов: Мы можем ходатайствовать, Сергей. Мы можем ходатайствовать. Принять решение Комитета и выносить ходатайство. Президиум принимает такие решения только на основании ходатайства профильного Комитета. На последних трех президиумах последовательно дисквалифицировался один и тот же спортсмен КВ-шник. На последнем президиуме ему продлили на год дисквалификацию, потому что он откровенно игнорировал это. То есть, прецеденты есть, но по ходатайству профильного Комитета.

Сейчас мы должны все заслушать. Выслушать мнение всех членов Комитета (в конце я подытожу) и принять меры решения – что мы должны здесь сделать. Пока прошу Панченко высказаться.

Попов: Итог такой. Я «против». Возможно, вынесение предупреждения, строгого выговора ему и тренеру, но «против» дисквалификации.

52:21

Куликов: Спасибо. Евгений Панченко.

Панченко: Да-да. Добрый вечер всем, с кем еще не здоровался. Я бы хотел высказаться сразу по двум вопросам, по которым здесь возникли дискуссии. Раз мы уже говорим сейчас о Богдане. Первое, что хотелось бы отметить. Было два проступка, которые мы обсуждаем. Первый проступок – это употребление пива на финише. Второй проступок – это оскорбление официального лица, почтенного человека, всем известного и очень уважаемого тренера).

Я считаю. Что касается дисквалификации. Во-первых, причины этому, я думаю, все известны. Сам юноша воспитывается у своего тренера, который, в принципе, все это поощряет. В Ставрополе у нас были случаи, когда Константин Григорьевич не подпустил по возрасту питерского спортсмена данного тренера, а он говорит: «Странно! Ну, как не подпустили – его уже через два года надо учить водку пить, а его не подпускают в лес бегать!».

Наверное, здесь, в первую очередь, наверное, вина не Богдана, а средств и методов воспитания. За первый проступок, в котором он был уличен, сразу дисквалифицировать, рубить сплеча и, как правильно сказали предыдущие ораторы «отрубать голову», наверное, не стоит.

Что касается второго вопроса, то я просто настаиваю на таком принятии решения, чтобы были даны спортсменом (предъявлены официально – возможно, как-то продумать это публично) извинения перед официальным лицом.

Что касается дисквалификации. Я думаю – нет. Конечно, не стоит. Можно, допустим, как в судебных системах, «условные» сроки дать и следить за его поведением. Предупредить и сказать, что если еще такое же повторится, то ты будешь – то мы вынесем ходатайство на президиум о твоей дисквалификации. Вот такое мое мнение.

54:44

Куликов: Спасибо. Константин Зеленский.

Панченко: Секунду, секунду! Что касается второго вопроса. Я не закончил по этому, с чего начиналась вся наша дискуссия. Это с включения двух членов – меня и Алексея Валерьевича – в состав Комитета. Я сразу хотел всем довести, что ко мне обратился Александр Федорович Куликов с просьбой о моем согласии на включение в Комитет для следующих целей.

Первое. Это участие в разработке необходимой документации. Участие в обсуждении, принятие решений, принятие важных вопросов. Если будут какие-либо поручения… У меня на данный момент возможность и время такое есть.

Я думаю, это вообще не проблема. Если это вдруг такая огромная проблема и воспринимается в штыки, то, в принципе – ради Бога. Я могу и не работать в Комитете. Я просто не желаю работать в напряженной обстановке (не располагающей), когда друг в друга все бросают стрелы.

Если я кому-то в душу залез тем, что вдруг стал членом Комитета – ради Бога. Если, допустим, Комитет всем своим нутром «против», я не буду возражать. Я просто Александру Федоровичу тогда напишу заявление официальное и выйду. Вот и все. Я закончил.

Продолжение